В той же газете печатались статьи друга Якубовича — Н. В. Кириллова, отправившегося на Сахалин в середине 1890-х годов не без воздействия путешествия Чехова и его книги. В «Письмах с Сахалина» Кириллов отмечал, что он с особенным вниманием «проштудировал в пути обстоятельный очерк А. Чехова „Сахалин“ и что на каторжном острове ему чиновники и купцы злорадно говорили: не боимся „никаких критиков, <...> Чехов многим хотел повредить, да не успел, у писателей руки коротки“» (1897, №№ 6, 8, 55, 12 и 17 января, 9 мая).
Некоторые «обиженные» чеховской критикой стремились реабилитировать себя в печати. Так, с опровержением выступили члены частного общества «Сахалин» и смотритель рыковской тюрьмы Ф. Н. Ливин (см. примеч. к стр. [176], [204]).
Общество же изучения Амурского края послало Чехову 23 февраля 1901 г. просьбу, подписанную библиотекарем Б. Пилсудским (одним из политических ссыльных на Сахалине в бытность там Чехова), прислать «Описание острова Сахалина и путешествия на <...> Дальний Восток». Получив от автора книгу, распорядители Комитета Общества выразили писателю благодарность (24 мая 1901 г. — Государственная библиотека имени В. И. Ленина (Москва)).
Разумеется, книга Чехова произвела впечатление не только на «местных» читателей. С. А. Толстая записала в своем дневнике 15 ноября 1898 г.: «Вечером читали вслух „Сахалин“ Чехова. Ужасные подробности телесного наказания! Маша расплакалась, у меня все сердце надорвалось» («Дневники Софьи Андреевны Толстой», т. 3. М., 1932, стр. 94). Это чтение происходило в ту пору, когда Л. Толстой работал над «Воскресением». В 1895 г. Чехов, слушая чтение глав этого романа (по рукописи) и отметив правдиво изображенную сцену суда, обратил внимание Толстого на допущенную им неточность: Маслову за отравление купца могли приговорить не на два, а на четыре года. Автор впоследствии исправил эту ошибку. В печати через некоторое время сближали изображение Толстым и Чеховым тюремных порядков, «суровых до жестокости нравов и обычаев» русской ссылки и каторги («Владивосток», 1901, № 10, 4 марта).
Многие читатели «Острова Сахалина» сообщали Чехову, что прочли его книгу «с большим интересом», «с большим удовольствием» (М. О. Меньшиков, 15 июня 1895 г. — Государственная библиотека имени В. И. Ленина (Москва); Н. В. Алтухов, 12 мая 1902 г. — Из архива Чехова, стр. 158; А. К. Глазер, декабрь 1903 г. — Государственная библиотека имени В. И. Ленина (Москва); А. Стопольков, 15 декабря 1903 г. — Государственная библиотека имени В. И. Ленина (Москва)).
Е. А. Ефимов, некогда ведавший каторжными работами в Восточной Сибири, соглашался с критикой Чеховым устаревшего «Устава о ссыльных», с его изображением детей каторжных: «Читая книгу, я удивлялся тому, как можно было в столь короткое время (три месяца) изучить так подробно быт сахалинской каторги и колонии». «Все сообщенные А. П. Чеховым <...> сведения составят <...> весьма ценный материал при рассмотрении и обсуждении вопроса об изменении системы наказания и отмены ссылки» («Из жизни каторжных Илгинского и Александровского <...> заводов». М., 1900, стр. 48—49, 52—53).
Леонид Лейзеров, заключенный московской Бутырской тюрьмы, рассказывал в своих воспоминаниях «Чехов и каторга»: «Душа этого удивительного гения прошла через все чистилища русской жизни. Он всё видел, всё подсмотрел и беспристрастной рукой записал в свою волшебную книгу. Его „Сахалин“ читался при гробовом молчании всей камеры и никаких споров не вызывал: все знали, что этот страшный документ был написан кровью сердца великого поэта» (ГБЛ),
А. Ф. Кони писал: «Он предпринял с целью изучения этой колонизации на месте тяжелое путешествие, сопряженное с массой испытаний, тревог и опасностей, отразившихся гибельно на его здоровье. Результат этого путешествия, его книга о Сахалине, носит на себе печать чрезвычайной подготовки и беспощадной траты времени и сил. В ней за строгой формой и деловитостью тона, за множеством фактических и цифровых данных чувствуется опечаленное и негодующее сердце писателя» (А. Ф. Кони. Избр. произв., т. 2, М., 1959, стр. 342—343, 346—347).
Чехов вызывал своей книгой действенное желание помочь сахалинцам. В 1896 г. сестра милосердия Е. К. Мейер, прочитав «Сахалин», отправилась на каторжный остров, где по ее инициативе были созданы «работный дом» (поселенцы получали здесь работу и питание) и общество попечения о семьях ссыльнокаторжных («Владивосток», 1900, № 11, 9 марта; 1901, № 50, 9 декабря; «Тюремный вестник», 1901, № 10; «Амурский край», 1902, № 4, 9 января). Чехов, судя по его ответу О. Л. Книппер (на ее письмо от 3 декабря 1902 г., в котором она сообщала о визите Мейер и ее рукописи), еще ранее слышал о Мейер. Отчет ее был напечатан в извлечениях в «С.-Петербургских ведомостях» (1902, № 321, 23 ноября). Он начинался словами: «Шесть лет тому назад <...> мне попалась в руки книга А. П. Чехова „Остров Сахалин“, и мое желание жить и работать среди осужденных благодаря ей приняло определенную форму и направление».
Чехов имел реальное основание предполагать, что его «Сахалин» станет «литературным источником и пособием» для всех, кто будет заниматься теми же проблемами (Суворину, 30 августа 1891 г.). К книге Чехова, еще при его жизни, обращались многие. В 1896 г. съезд русских врачей (пироговский) постановил ходатайствовать перед правительством об отмене телесных наказаний и поручил известным врачам и общественным деятелям Д. Н. Жбанкову и В. И. Яковенко собрать материалы по этому вопросу. В своих печатных выступлениях и в письмах Чехову (Государственная библиотека имени В. И. Ленина (Москва)) эти авторы благодарили его за помощь. Из «прекрасной книги», полученной каждым из них в дар от автора в 1897 г., они сделали много выписок, вошедших в их исследование «Телесные наказания в России в настоящее время» (М., 1899). Вышедшая в бесцензурном издании эта книга, по представлению цензора Соколова и решению Московского цензурного комитета, была «запрещена к обращению в публичных библиотеках и общественных читальнях» (Государственный исторический архив (Москва), ф. 31, оп. 3, ед. хр. 2230).
Очерки Чехова явились толчком для поездки на Сахалин В. М. Дорошевича, автора книг «Как я попал на Сахалин» (М., 1903), «Сахалин» (М., 1903), в которых имя Чехова упоминается не раз. Судя по письму Чехову Н. В. Тулупова, заведующего издательством народных и детских книг И. Д. Сытина (от 29 сентября 1901 г.), Чехов читал книгу Дорошевича «Как я попал на Сахалин» в гранках (Государственная библиотека имени В. И. Ленина (Москва)). По-видимому, в связи с этой книгой должно было состояться его свидание с автором и издателем: «Вчера я поджидал Вас и Дорошевича весь день», — писал Чехов Сытину 25 ноября 1902 г.
Автор «Острова Сахалина» оказался причастным к длительной полемике вокруг «сахалинских» описаний Дорошевича и А. Фельдмана. 22 июня 1893 г., за 4 месяца до публикации в «Русской мысли» первых глав «Острова Сахалина» Чехова, и «Одесском листке» начали печататься очерки-воспоминания «Остров Сахалин» за подписью А. С. Ф. Автором их был «старик Фельдман», бывший начальник Дуйской тюрьмы, о котором весьма неодобрительно (хотя и не называя фамилии) писал Чехов в своей книге. Фельдман рассказал в своих воспоминаниях об истории ссылки на Сахалин с 1860-х годов, и весьма идеализированно о своей службе в сахалинских тюрьмах. Он всюду видел «перемены к лучшему» («Одесский листок», 1893, №№ 167, 189, 192, 219, 22, 26, 28 июня, 24 августа). 2 декабря 1897 г. в «Новороссийском телеграфе» (№ 7321) Фельдман опубликовал «Письмо в редакцию», в котором он опровергал сказанное в очерках Дорошевича о нем, как о смотрителе сахалинских тюрем (в этих очерках, как и в «Сахалине» Чехова, о Фельдмане говорилось как о деспотичном, жестоком тюремном смотрителе). Фельдман, по его словам, был вынужден подать «прошение» в Главное тюремное управление и привлечь к суду за клевету Дорошевича и редактора «Одесского листка» В. В. Навроцкого.
Суд, однако, не состоялся, так как Фельдман не явился на него. 29 апреля 1900 г., накануне вновь назначенного судебного заседания, Дорошевич телеграфировал Чехову: «Десятого мая мое дело в Одессе. Все сроки вызова свидетелей пропустил. Должен вызывать сам. Очень прошу, если можно, приехать свидетелем. Телеграфируйте ответ» (Государственная библиотека имени В. И. Ленина (Москва)). Чехов ответил 11 мая 1900 г. также телеграммой: «Приехать не могу. Рассчитывайте на оправдательный приговор. Он будет и должен быть». В ноябре 1900 г. суд вынес Дорошевичу и Навроцкому «оправдательный вердикт» («Одесский листок», 1900, № 307, 28 ноября).
Путешествие и книга Чехова заставили обратить внимание на Сахалин официальных лиц. Министерство юстиции и Главное тюремное управление командировали на каторжный остров своих представителей: в 1893 г. — кн. Н. С. Голицына, в 1894 г. — М. Н. Галкина-Враского (ЦГА РСФСР ДВ, ф. 702, оп. 1, ед. хр. 200, лл. 10—14; ф. 1133, оп. 1, ед. хр. 1149, л. 1; «Тюремный вестник, 1895, № 5). В 1896 г. отправился на Сахалин юрисконсульт Д. А. Дриль, в 1898 г. — начальник Главного тюремного управления А. П. Саломон. Последние два характеризовали «положение дел» на Сахалине как «неблагоприятное», «неудовлетворительное во всех отношениях». Хотя в их книгах и отчетах имя Чехова не упоминалось, но по многим вопросам (неудача земледельческой колонизации, скверные тюремные помещения, пища, одежда арестантов, массовое бегство с острова, узаконенность каторжной прислуги у частных лиц, бездорожье, тяжелое положение женщин и детей, эксплуататорский характер деятельности акционерного общества «Сахалин», развращенность и злоупотребления властью сахалинских чиновников и др.) они приходили к выводам, ранее сделанным Чеховым (Д. А. Дриль. Ссылка и каторга в России. — «Журнал министерства юстиции», 1898, № 4; «Ссылка во Франции и России». СПб., 1899; <А. П. Саломон>. Речь начальника Главного тюремного управления на о. Сахалине. — «Тюремный вестник», 1899, № 1; «Отчет начальника Главного тюремного управления министру юстиции». СПб., 1899; «Остров Сахалин. Из отчета б. начальника Главного тюремного управления». — «Тюремный вестник», 1901, №№ 1, 2, 6).
Посылая Чехову 23 марта 1902 г. свои «отчеты», А. П. Саломон писал: «Позволю себе покорнейше просить Вас принять эти две работы как дань моего глубокого уважения к Вашим трудам по исследованию Сахалина, трудам, которые одинаково принадлежат и русской науке и русской литературе» (Государственная библиотека имени В. И. Ленина (Москва)). Современники Чехова не раз отмечали, что многое на Сахалине и после путешествия писателя не изменилось («Владивосток», 1898, №№ 19, 24, 10 мая, 14 июня; 1899, № 9, 28 февраля; 1900, № 12, 19 марта). Но некоторые склонны были расценивать как уступку общественному мнению, активизированному книгой Чехова, частные реформы, проведенные русским правительством в 1890-е — начало 1900-х гг.: отмена телесных наказаний женщин (1893 г.), изменение закона о браках ссыльных (1893 г.), назначение от казны сумм на содержание детских приютов (1895 г.), отмена вечной ссылки и пожизненной каторги (1899 г.), отмена плетей и бритья головы (1903 г.) («Тюремный вестник», 1893, № 6; 1894, № 6; 1895, № 4; 1899, № 6; «Владивосток», 1899, №№ 7, 28, 14 февраля, 11 июля).
В середине 1890-х годов, также не без воздействия книги Чехова, пробудился интерес к Сахалину и за границей. На V Международном тюремном конгрессе (1895 г.) русским представителям неоднократно задавали вопросы о постановке дела на Сахалине («Протокол заседания». — «Тюремный вестник». 1897, № 9).
К. де-Шариер сообщал Чехову 19 августа 1897 г. о своей сестре-писательнице, проживающей в Швейцарии, которая, наслышавшись о «талантливых трудах» Чехова, особенно об «Острове Сахалине» и «Мужиках», просит разрешения перевести на французский язык эти произведения (Государственная библиотека имени В. И. Ленина (Москва)). |
