2
Те же и Соня.
Соня. Не знаю, отчего это так долго доктора нет. Я сказала Степану, что если он не застанет земского врача, то чтоб поехал к Лешему.
Серебряков. На что мне твой Леший? Он столько же понимает в медицине, как я в астрономии.
Соня. Не выписывать же сюда для твоей подагры целый медицинский факультет.
Серебряков. Я с этим юродивым и разговаривать не стану.
Соня. Это как угодно. (Садится.) Мне все равно.
Серебряков. Который теперь час?
Елена Андреевна. Второй.
Серебряков. Душно... Соня, дай мне со стола капли!
Соня. Сейчас. (Подает капли.)
Серебряков (раздраженно). Ах, да не эти! Ни о чем нельзя попросить!
Соня. Пожалуйста, не капризничай! Может быть, это некоторым и нравится, но меня избавь, сделай милость. Я этого не люблю.
Серебряков. У этой девочки невозможный характер. Что же ты сердишься?
Соня. И почему ты говоришь таким несчастным тоном? Пожалуй, кто-нибудь подумает, что ты в самом деле несчастлив. А на земле мало таких счастливых, как ты.
Серебряков. Да, конечно! Я очень, очень счастлив!
Соня. Разумеется, счастлив... А если подагра, то ведь ты знаешь отлично, что к утру припадок кончится. Что же тут стонать? Экая важность!
Входит Войницкий в халате и со свечой.
3
Те же и Войницкий.
Войницкий. На дворе гроза собирается...
Молния.
Вона как! Hélène и Соня, идите спать, я пришел вас сменить.
Серебряков (испуганно). Нет, нет, не оставляйте меня с ним! нет! Он меня заговорит!
Войницкий. Но надо же дать им покой! Они уж другую ночь не спят.
Серебряков. Пусть идут спать, но и ты уходи. Благодарю. Умоляю тебя. Во имя нашей прежней дружбы, не протестуй. После поговорим.
Войницкий. Прежней нашей дружбы... Это, признаюсь, для меня новость.
Елена Андреевна. Замолчите, Жорж.
Серебряков. Дорогая моя, не оставляй меня с ним! Он меня заговорит.
Войницкий. Это становится даже смешно.
Голос Хрущова за сценой: «Они в столовой? Здесь? Пожалуйста, велите убрать мою лошадь!»
Вот доктор приехал.
Входит Хрущов.
4
Те же, Хрущов.
Хрущов. Какова погодка-то? За мной гнался дождь, и я едва ушел от него. Здравствуйте. (Здоровается.)
Серебряков. Извините, вас побеспокоили. Я этого вовсе не хотел.
Хрущов. Полноте, что за важность! Но что это вы вздумали, Александр Владимирович? Как вам не стыдно хворать? Э, нехорошо! Что с вами?
Серебряков. Отчего это доктора обыкновенно говорят с больными снисходительным тоном?
Хрущов (смеется). А вы не будьте наблюдательны. (Нежно.) Пойдемте в постель. Здесь вам неудобно. В постели и теплей и покойней. Пойдемте... Там я вас выслушаю и... и все будет прекрасно.
Елена Андреевна. Слушайся, Саша, иди.
Хрущов. Если вам больно ходить, то мы снесем вас в кресле.
Серебряков. Ничего, я могу... я пойду... (Поднимается.) Только напрасно вас побеспокоили.
Хрущов и Соня ведут его под руки.
К тому же я не очень-то верю... в аптеку. Что вы меня ведете? Я и сам могу. (Уходит с Хрущовым и Соней.)
| 
